Памела Андерсон о том, как ее разжевала и выплюнула слава

«Если бы у меня был психотерапевт, как вы думаете, случилось бы что-нибудь из этого?»

Она прошла путь от маленького канадского городка до Мэрилин Монро 90-х, приняв на себя всю тяжесть жестокого женоненавистничества того десятилетия. Наконец-то звезда «Спасателей Малибу» («Baywatch») готова рассказать свою собственную историю.

Шарлотта Эдвардс (Charlotte Edwardes)

The Guardian

21 января 2023 г.

За день до того, как разразился Covid, Памела Андерсон возвращалась домой в Канаду из Марселя на юге Франции. Не просто какое-то старое место в Канаде, а Ледисмит на острове Ванкувер и белый дощатый дом, где она выросла. «Место преступления», как она это называет. Во Франции она уже год жила с футболистом Адилем Рами, но он разбил ей сердце. Она узнала, что он был не просто взрывоопасно ревнив, но еще и был в отношениях с женщиной, от которой у него были дети. Просто встречайся с кем-нибудь нормальным, думала она, а призрак бывших мужей-рок-звезд Томми Ли и Кида Рока, возможно, пинал двери в глубине ее сознания. В ее новом-старом доме начинался ремонт, и взгляд Андерсон остановился на одном из подрядчиков. Нормальный. Год спустя, поправившись на 25 фунтов после их ночных посиделок с пивом, она сидела на диване, отчаянно желая, чтобы ее пятый муж сказал что-нибудь интересное. «О боже, – вздыхает она. – Нормальный был самым худшим».

Памела Андерсон и Адиль Рами

Итак, после очередного развода, Андерсон поклялась завязать с мужчинами и долго, пристально посмотрела на свою жизнь. Она залезла в шкафы и на чердаки, освобождая их от воспоминаний – журналов, писем, записей новостей и ток-шоу, домашних видеокассет (как мы знаем, она заядлая таперша) – и попыталась составить карту своей жизни. Что случилось с тем ребенком-сорванцом, которым она когда-то была, с веснушками и голубовато-серыми глазами? Почему ее жизнь, казалось, бежала по сумасшедшей колее вокруг токсичных отношений? Даже она сама не могла разобраться в своей бессистемной карьерной траектории.

Немногим нужно напоминать, что Памела Андерсон привлекла внимание публики благодаря журналу Playboy и телевизионному сериалу «Спасатели Малибу» (1992–97) или что в 1996 году украденные частные видеозаписи ее и мужа Томми Ли, занимающихся сексом, распространились по зарождающейся всемирной сети, принеся за 12 месяцев незаконным распространителям 77 миллионов долларов (50 миллионов фунтов стерлингов). Андерсон не получила ни цента. Вместо этого ее карьера пошла под откос, ее брак распался, и она стала публичной шлюхой № 1. Временами она думала: «Почему они так меня ненавидят? Почему эти взрослые мужчины меня ненавидят?»

Но также: почему она играла в мяч? Почему она терпела ритуальное унижение? Почему она снова и снова сидела под студийным светом, а комики отпускали одну и ту же убогую шутку в течение 10, 15, 25 лет? (Алан Карр в 2010 году: «Прикольно, когда тебя трахают, не так ли, Пэмми? Я видел запись»). Что привело ее от одного, возможно, плохого решения (скажем, «Большой брат 2011») к следующему (немецкий «Большой брат 2013»)? «Я начала верить в то, что говорили мне СМИ; верить в негатив. Как с плохим парнем».

Плохих бой-френдов тоже было много. «После той видеозаписи я уже не привлекала мужчин с самыми лучшими намерениями». В 2006 году она вышла замуж и подала на развод с Кидом Роком. В 2007 году она вышла замуж за игрока в покер Рика Саломона и рассталась с ним: «Он оказался большим наркоманом. Мы нашли трубку с крэком на рождественской елке». (Он до сих пор отрицает это, утверждая, что она принадлежала кому-то другому.) Она снова вышла замуж за Саломона в 2014 году, после того как он «очистился», и снова развелась с ним в 2015 году. Она говорит, что вышла бы замуж за своего друга, активиста Джулиана Ассанжа, если бы это позволило вытащить его из тюрьмы. В начале 2020 года она вышла замуж за своего старого поклонника, Джона Питерса, но позже отрицала, что этот союз был законным; в декабре того же года она вышла замуж за «нормального» Дэна Хейхерста, но вскоре бросила его. Она полностью забросила себя, думает она сейчас. «Это была форма самоубийства». Если бы не ее сыновья Брэндон и Дилан Ли, говорит она, ее бы здесь не было.

«В течение последних 20 лет я фактически исчезла. Исчезла даже для самой себя. Я пила, пробовала наркотики – всё это было не по мне. Я сошла с рельсов». Ей было «трудно» на работе. «Они называли меня неуправляемой».

Проходила ли она терапию? «Вы шутите? Если бы у меня был психотерапевт, как вы думаете, случилось бы что-нибудь из этого?».

Итак, в январе 2022 года она поставила перед собой цель: «Не встречаться ни с какими мужчинами. Просто сосредоточься… просто будь влюблена в себя». Она делает паузу. «Поверьте, мне было неспокойно. Я думала: «Может, мне просто позвонить...?». А потом: «Нет».

Сегодня Памела уже 12 месяцев без мужчин и ей есть чем похвастаться за время выздоровления. Помимо того, что в апреле прошлого года она вышла на Бродвей в роли Рокси в «Чикаго», она написала мемуары «С любовью, Памела» и, подбадриваемая своими сыновьями, сняла документальный фильм о своей жизни «Памела, история любви», который и привел меня в ее отель на берегу моря в Санта-Монике. Андерсон роется в сумке в поисках сладостей для горла и медово-лимонного леденца («боюсь, не веганский»), выражая материнскую озабоченность моим хриплым голосом

Никакие протесты не могут помешать ей завалить стол передо мной горячими напитками и овощными палочками. «Есть ли у нас витамин С?» – спрашивает она своего помощника.

Ее волосы мгновенно узнаваемы («скандинавская блондинка в коробке за 5 долларов»), хотя и немного теплее, чем молниеносные вспышки времен «Спасателей Малибу». В голосе есть мягкая жизнерадостность Мэрилин Монро, на которую она ссылается в нашей фотосессии, а также жесткость, подчеркнутая остроумием и озорной ранимостью, что чем-то напоминает мне Долли Партон. Предшественницами ее образа «Спасателей Малибу» были Брижит Бардо, Джейн Мэнсфилд, Джин Харлоу; это прототип мужской фантазии, восходящий к Венере Боттичелли, с ее потрясающими волосами упругой грудью и устричной раковиной. Андерсон взяла кошачьи глаза, карандашные брови и укладку волос Марии-Антуанетты и придала им дополнительный огонь: что-то хищное, неиспорченное и свойственное 1990-м годам. Ее история, конечно же, о любовной зависимости, но также и о жизни на передовой той эпохи.

Если кто-то всё еще сомневается в том, насколько токсичным было положение женщин в обществе в то десятилетие, история Андерсон это обнажает. Вот ранний обмен мнениями между молодой Андерсон и интервьюером на NBC: «Я никогда раньше не сидела напротив интервьюируемого и не говорила: «Можем мы вкратце поговорить о вашей груди?»». А вот Ларри Кинг: «Вы когда-нибудь делали пластику?». Андерсон: «Да, это импланты». Кинг: «Правда?» Андерсон смеется: смесь отчаяния и смущения. Кинг, агрессивно: «Так это или нет?». Андерсон, вздыхая: «Да, это они».

Вот обмен мнениями с папарацци у входа в Viper Rooms в 2 часа ночи, когда она впервые вышла на улицу после рождения сына Брэндона в 1996 году. Андерсон: «Как ты смеешь брызгать в меня чертовым перцовым баллончиком?». Папарацци: «Ты пьяна, милая. Где твой ребенок в такое время?». Кричит: «Где. Где. Твой. Ребенок?!» Андерсон: «С моей матерью, ты, гребаный засранец!».

После того, как была украдена видеокассета, всё стало еще мрачнее. В 1996 году она неоднократно говорила своему «другу» Джею Лено, что его шутки по поводу пленки «не смешные»: «Это разрушительно для нас». Но Лено не слушал. Никто не слушал. Андерсон была заметно расстроена, но держалась стойко. Как будто она верит, что если она будет продолжать говорить правду, продолжать быть смешной, милой собой, люди остановятся. А какие у нее были альтернативы, если она хотела продолжить свою карьеру и выжить?

Когда стало ясно, что никто не заинтересован в том, чтобы двигаться дальше, что типизация вечна, Андерсон попробовала кое-что другое. Она принимала оскорбления, карикатуры, она принимала их с широкой дерзкой улыбкой, но не принимала деньги. В 2005 году канал Comedy Central предложил ей сняться в шоу Roast. «Я сказала, что сделаю это, но только если они дадут 250 000 долларов организации Peta [Люди за этичное обращение с животными]». Ее представили таким образом: «Спасибо, что согласились трахнуться на камеру в последний раз». Это выглядело карикатурой.

***

Памеле Андерсон было 22 года, у нее были всклокоченные волосы и тонкая талия, когда ее заметил на канадском футбольном матче скаут Labatt's Beer и сделал из нее Blue Zone Girl. Тогда в ее обаянии было что-то неназываемое и естественное, что одновременно читалось как обыденность и, для определенного типа мужчин, чистый капающий секс. В Лос-Анджелесе фоторедактор Playboy Мэрилин Грабовски наткнулась на ее фотоснимок, затушила сигарету и подняла трубку телефона.

В Ванкувере Андерсон работала в солярии и жила с фотографом по имени Майкл. Предыдущий бойфренд выбросил ее из движущейся машины, но Майкл оказался изменщиком. «Когда вы видите, как ваш парень моет свой пенис в раковине, это признак того, что у него, вероятно, роман на стороне, – невозмутимо говорит она. – Я записала: «Мытье пениса в раковине: подозрительно». Услышав слово «рlayboy», Майкл «вбежал на кухню и швырнул мне в голову поднос со столовым серебром».

Она прилетела в Лос-Анджелес, впервые сев на самолет, и в особняке Playboy ее провели мимо 15-футовых портретов обнаженных женщин в «салон красоты», где ее волосы были уложены в фольгу, а пальцы ног «натерты и отполированы», – рассказывает она в документальном фильме. Ее пришлось вытаскивать из нижнего белья, «за которое я держалась изо всех сил», потому что гардероб для ее первой съемки состоял из лодочки, школьного пиджака и галстука, и больше ничего. После этого ее вырвало.

Особняк кишел актерами, музыкантами, «меценатами», художниками. В особняке было много актеров, музыкантов, «филантропов», художников. Она увидела Тони Кертиса, Скотта Байо, Джеймса Каана, Шона Пенна и Джека Николсона, а также «красивых женщин в длинных шелковых платьях, Моник Сен-Пьер с короткой стрижкой, как у Мишель Пфайффер». Стоя там в своих кислотных джинсах, футболке Nirvana и «этих носках с мячиками сзади», Андерсон думала: «Как я могу быть похожей на них?» Кимберли Хефнер призналась: «Ты знаешь, что они все сделали операцию? Я тоже такая». «Правда? Где я могу записаться?» «При принятии этого решения не было особых размышлений, – с сожалением говорит Андерсон. – Тогда я вообще мало о чем думала».

Как бы я ни старалась – лично и в последующих электронных письмах – я не могу заставить Памелу Андерсон осудить Хью Хефнера как старого грязного извращенца, который сыграл основополагающую роль в индустриализации эксплуатации «гламурных» моделей. Андерсон рассматривает Playboy как своего рода академию. Она считает, что он помогал молодым женщинам, некоторые из которых – возможно, многие, «я могу только догадываться» – спасались от действительно отвратительных вещей. Она великодушна, даже после того, как сказала, что Хеф приказывал им раздеваться в «гроте» – перегретом бассейне Playboy – потому что «ворсинки одежды попадали в фильтры». «Он был первым джентльменом, которого я когда-либо встречала. Первым человеком, который говорил так: «Дорогая, дорогая». Курительные пиджаки, черный галстук; это было таинственно и театрально. Я никогда не была нигде, где носят костюм». Кроме того, он предложил ей достойную оплату: 15 000 долларов за то, чтобы стать центральной фигурой в феврале 1990 года.

О том времени в целом она говорит: «Я была довольно наивной». Но по мере того, как в ее мемуарах появляются рассказ за рассказом о сексистских излишествах, я думаю: кто бы хотел быть мирским? Здесь она впервые встретила продюсера Джона Питерса, который рассказал о своих достижениях – «Человек дождя», «Бэтмен», «Звезда родилась», а затем поселил ее в доме рядом с домом Рональда Рейгана в Бель-Эйр. Он ежедневно отправлял подарки с шофером – от Cartier, Ralph Lauren, Azzedine Alaia… Смокинг с открытой спиной, как в фильме «Танец-вспышка»; бриджи и сапоги для верховой езды. Она говорит, что это было похоже на фильм «Красотка». Он подарил ей Tiffany Filofax, часы Cartier Tank, теннисный браслет с бриллиантами. «Он просил погладить его по голове и пощекотать ему шею, но не более того», – пишет она. Она съехала по совету подруги.

Были и другие. Кто-то предложил 10 000 долларов только за то, чтобы поплавать с ней в джакузи («Это звучит больше, чем просто джакузи», – сказала она, отказавшись); кто-то – тысячи в день, чтобы посидеть у бассейна на отдаленном острове («Я так не думаю»). Ее способность обходить подобные ситуации была в меньшей степени связана со сметливостью, а в большей – «потому что я была как мистер Маgoo» – другими словами, слепое везение. Знаменитые люди умоляли о встрече с ней, пишет она в книге, и не в последнюю очередь Фидель Кастро, президент Кубы. Она пропустила звонок от Джона Кеннеди-младшего, который был «слишком застенчив», чтобы перезвонить. Актер Сильвестр Сталлоне предложил ей квартиру и Porsche, чтобы она стала его девушкой № 1. «И я подумала: «Значит ли это, что есть девушка № 2?»».

Мэрилин Грабовски назвала Андерсон «ДНК Playboy». Создатели «Спасателей Малибу» 12 раз просили ее пройти прослушивание для их шоу, настаивая даже тогда, когда она не появлялась. Она и сейчас смеется над своими первыми ремарками от режиссера: «Притворись, что это реально!» Но как только она оказалась в этом красном купальнике, играющем CJ, уже не было оглядки назад. «Спасатели Малибу» стали самым просматриваемым сериалом в мире, еженедельная аудитория которого составляет 1,1 миллиарда человек в 142 странах (многие настаивали на «оговорках Памелы», покупая только эпизоды с ее участием).

В 90-х хитовый сериал Спасатели Малибу. Фотография: Рекс/Shutterstock

Ее отношения с барабанщиком группы Mötley Crüe Томми Ли – они встретились в канун Нового 1994 года, затем он бомбардировал ее 40 или 50 звонками в день, после чего отправился за ней на фотосессию в Канкун, где они поженились четыре дня спустя в плавках на пляже – были пересказаны в недавнем мини-сериале «Пэм и Томми» с Лили Джеймс в главной роли. Она чувствует себя «оскорбленной» создателями сериала, компанией Hulu, которая так и не вышла на связь. «Как им позволили это сделать?». Они пытались показать ее с сочувствием, но на самом деле это был еще один пример того, как ее жизнь разграбили ради чужой выгоды. Джеймс сыграла Андерсон без какой-либо доли ее жизненного самообладания. Я слышала, что ее номинировали на «Эмми», но, возможно, это была шутка», – говорит она (это не так). Она отступает. «Это не ее вина; это работа. Но кто бы ее ни создал – ну, это просто похоже на что-то украденное».

Она почти обошла Ли стороной, сказав в отеле, что если появится татуированный мужчина, его не пустят. Наконец, она уступила, согласившись встретиться за выпивкой, в которую он подсыпал экстази. «Тогда я даже не знала, что это такое».

Она часто вздыхает, когда говорит о Ли. «Да, хорошо. Но любовью всей моей жизни был Томми. И я знаю, что он не был идеальным, но, знаешь, никто не идеален». Мы оба смеемся. «О, хорошо, для меня идеально. Два несовершенных, сумасшедших человека. У нас родились двое прекрасных малышей, так что я ни о чем не жалею».

Конечно, у них было дикое, детское веселье. Ли установил качели над своим пианино, на которых Андерсон раскачивалась обнаженной, пока он играл. Они устраивали чудовищные вечеринки, но также ухаживали за садом, играли со своими собаками. Затем ее рабочая нагрузка резко возросла. Получив роль в перезагрузке «Барбареллы» под названием. «Не называй меня малышкой» («Barb Wire» – «Колючая проволока»)*, она начала сниматься по вечерам, не отрываясь от основной работы. Чтобы справиться с переутомлением, подруга познакомила ее с эфедрином, и «мне понравилось, что таблетки не давали мне заснуть, и я могла многое успеть».

Далее появились более серьезные тревожные сигналы. Ли ежедневно приходил на съемочную площадку каждый день, требуя «время для жены». «Томми так ревновал, – говорит она. – Я думала, что это и есть любовь». Когда они видели его приближающийся черный Ferrari Testarossa, съемочная группа изменила сценарий, потому что Ли стоял за камерой и хмурился при любом намеке на мужской контакт. В своем дневнике, который можно прочитать в документальном фильме, она написала об одной из сцен «Спасателей Малибу»: «Я должна была поцеловать Дэвида Чокачи, но не сказала об этом Томми. Он вышел из себя. Он разгромил мой трейлер на съемочной площадке, пробил кулаком шкаф. Я извинилась за то, что не сказала ему – соврала, как он выразился, – и сказала, что больше такого не повторится». Но после очередной вспышки, когда Ли протаранил своей машиной трейлер с гримом, а затем ушел в себя, Андерсон попыталась принять передозировку водки и таблеток Адвила. Попытка самоубийства? «Я несколько раз хотела, чтобы всё закончилось». В больнице ее младший брат Джерри, которого она перевезла в Лос-Анджелес и который работал статистом в «Спасателях Малибу», выступил против Ли, сказав ему, что он убивает его сестру и ее карьеру.

Боб Гуччионе из Penthouse предложил ей 5 миллионов долларов за права на пленку; она сказала ему, чтобы он шел на х@й. Она ни о чем не жалеет; она никогда не хотела получить ни цента от этого фильма. Беременная вторым ребенком, она попыталась подать в суд на IEG, нелегальных дистрибьюторов, за вторжение в частную жизнь. Она на собственном горьком опыте узнала, что у нее нет никаких прав. «Я не знала, что буду полностью унижена. Я помню, как вошла в комнату – там были все эти парни. У них были все эти мои обнаженные фотографии. И адвокаты в основном говорили: «Вы в Playboy. У вас нет права на личную жизнь»».

По ее словам, они задавали откровенные вопросы о ее сексуальной жизни: где она любит заниматься сексом, ее предпочтения, части тела. Она говорит, что они заставляли ее чувствовать себя «ужасной», «куском мяса»; «что это ничего не должно значить для меня, потому что я такая шлюха». Это напомнило ей о том, что ей снова было 12 лет, когда ее изнасиловал 24-летний друг подруги. «Не хочу вспоминать что-то тяжелое из моего детства, но когда на меня напал этот парень, я думала, что все об этом узнают». И дача показаний была такой жестокой». Я спрашиваю, говорила ли она об этом чувстве изнасилования снова и снова, и она говорит, что было трудно «втиснуться в интервью Дэвида Леттермана, когда всё, о чем они хотят говорить, это только о твоих сиськах».

Однажды ночью в 1998 году, когда она занималась их двумя маленькими детьми, Ли раскачивался на полу и причитал: «Я хочу вернуть свою жену». «Мне нужна твоя, блядь, помощь, – сказала она ему. – Ты должен повзрослеть. Дело больше не в тебе». Она увидела, что выражение его лица потемнело. Позже тем же вечером Ли был арестован за супружеское насилие и жестокое обращение с детьми и отсидел шесть месяцев в тюрьме за нанесение побоев. Андерсон подала на развод. Ли винил во всем стресс: пленку, детей и то, что «Томми теперь на третьем месте вместо первого; я не знаю, как с этим справиться».

Написав мемуары, Андерсон осознала поразительное сходство с браком ее собственных родителей. Кэрол, официантка в блинной Smitty's Pancake House, «была блондинкой-бомбой»; Барри, которого она называет «игроком в покер, трубочистом и аферистом», был «плохим парнем на мотоцикле, с сигаретами в рукаве, с зачесанными назад волосами, который разбивал машины и то и дело попадал в неприятности». Памела знала, когда нужно увести Джерри, младшего на четыре года, подальше от криков родителей.

Когда они возвращались, то «прижимались к стене или к столу, просто целовались, прятались в спальне, хлопали дверью. И мы подумали: Ладно, так-то лучше. Однако это было похоже на ту же энергию». Не раз Кэрол собирала их в охапку и уходила. Какое-то время они жили на пособие в другом городе, но однажды Памела взяла трубку. Это был ее отец, спрашивающий адрес. По ее словам, в процессе написания книги открылось много гнева. Из нее вырывался голос, который был «просто сумасшедшим». «Я имею в виду, что никогда в жизни не чувствовала столько ярости. Это была разрядка, но весьма изнурительная». Оба родителя живы, хотя три года назад Барри перенес инсульт.

Андерсон знает, что ревность является большой темой в ее отношениях – Кид Рок так ревновал ее к дружбе с фотографом Дэвидом Лашапелем, что отказывался верить, что он гей. Лашапель и художник Дэниел Лисмор предлагали ей выйти замуж, чтобы спасти ее от гетеросексуальных мужчин. «Я сказала: «Я не могу так поступить со своей матерью. Я не могу выйти замуж за своих лучших друзей-геев». Дэвид сказал: 'Мы будем вместе всегда. Ты можешь делать то, что хочешь, я могу делать то, что хочу, и мы будем этой безумно интересной парой..."». Ее голос срывается в полукомедийном отчаянии.

Все чаще она окружала себя единомышленниками-изгоями, среди которых были певица Кортни Лав и дизайнер Вивьен Вествуд. После смерти Вествуд в декабре Андерсон прислала мне по электронной почте стихотворение, которое она написала в знак уважения. Вествуд была «как старшая сестра, больше, чем подруга. Она была путеводным светом, и мы с ней были едины в нашей любви к людям и планете». Именно Вествуд познакомила ее с Джулианом Ассанжем. Ее визиты в посольство Эквадора в коктейльных платьях и с веганскими посылками стали печально известны. Никто не знал, как расценивать их отношения. Она говорила, что любила его: «Я люблю его до сих пор. Он такой забавный. Вроде как ботаник. Он повторяет шутку два или три раза – мы поняли, Джулиан».

В книге она называет его «сексуальным» и рассказывает, что однажды, после совместной бутылки мецкаля, «мы вырубились, и я проснулась в четыре утра с его котом на груди. Мы заснули после немного игривой, веселой, вызванной алкоголем ночи». Когда я спрашиваю о деталях, она подтрунивает: «Мы были близки, но я не говорила, что это не платонические отношения». Он попросил ее выйти за него замуж. «Он шутил. Он говорил: «Мы должны пожениться на ступеньках посольства. Интересно, арестуют ли меня?». Потом: «Но зачем отказываться от одной тюрьмы ради другой?»». Она разразилась громким смехом. (Четыре года спустя Ассанж женился на своем адвокате Стелле Морис).

Памела знает, что она романтик, волшебный мыслитель, любительница людей, обожающая рыцарство, сказки и отношения, в которых ее созависимость проявляется во всех смыслах. Но она также умна. Она любит писать – на ее сайте есть раздел «ведение дневника», где собраны ее стихи – и читать: Сильвию Плат, Анаис Нин, Вирджинию Вульф, Дорис Лессинг. «Я всегда носила с собой Эмили Дикинсон». Она любит музыку и искусство; Ника Кейва и Фриду Кало.

Ее сыновья хотели, чтобы она сняла документальный фильм, потому что им надоело, что люди злословят ее, не понимая, кем она была на самом деле, надоело, что приходится ее защищать, начиная с того времени, когда они боролись за ее честь на детской площадке. «Они не заслуживали всей этой драмы, – говорит она. – Но, несмотря на генофонд, они идеальные джентльмены. Глядя на них сегодня, я немного задыхаюсь, потому что они такие хорошие люди».

Процесс возвращения к своей жизни заставил ее задуматься. «Святая корова. Как я прошла через все это? Как я сделала этот выбор? Но я также сочувствую себе. Я вижу, что у меня просто не было инструментов», – говорит она. Отныне ей нужно найти свой собственный путь, чтобы не повторять прежних ошибок. «Я очень хочу побыть в одиночестве хотя бы год. Это было страшно». Она продала свой дом в Малибу и уехала в Канаду, в полном одиночестве. «Я почти совсем не была рядом со своими друзьями. Способность быть одной – это способность любить, верно? Но это пойдет мне на пользу. Я смогу пройти через это, потому что теперь, благодаря документальному фильму и книге, люди увидят весь мой характер. И тогда – может быть – я снова смогу стать человеком».

Примечание:

*Эта статья была исправлена 24 января 2023 года. Фильм «Barb Wire» не был перезагрузкой «Барбареллы», как говорилось в предыдущей версии; подразумевалось, что Андерсон была одета в костюм Барбареллы 90-х годов в фильме. Это было уточнено.

«Памела, история любви» выйдет на Netflix 31 января.